Известное изречение «Закон есть закон» по-русски звучит еще более жестко, твердо и бесповоротно: «Дышло есть дышло». В справедливости этой максимы мы убеждаемся каждодневно. Вот сколько у нас теперь законов! Все случаи жизни расписаны и упорядочены. Но ничего не работает. Как говорится, все кипит и все сырое.
Раньше думали, что, как только построим капитализм, сразу же и наступит у нас западная цивилизация. Вот вроде построили нечто похожее на капитализм, но почему-то пришли мы не к западной цивилизации, а к ее канализации. Сперва усматривали проблемы в том, что не было конкуренции. На всю деревню один сельмаг — какая уж тут конкуренция? Монополия самая что ни на есть. «Вот когда будет большой выбор и конкуренция, тогда и заживем… не как сейчас при одном сельпо монопольном», — мечтали мы.
Теперь, когда комков понастроили на каждом шагу, про советское сельпо уже мало кто помнит. И,кажется, что те времена канули в Лету. В самом деле, магазинов много; других структур, предоставляющих услуги, тоже достаточно, — пользуйся преимуществами капиталистической конкурентной системы! Но не тут-то было! Что толку от всего этого изобилия, если на рынке у всех продавцов цены одинаковые, как в советских магазинах? Давно уже никто не верит, что такое однообразие является простым совпадением. Здесь просто так даже воробьи не чирикают. Если цены одинаковы, значит, их кто-то устанавливает. Где здесь рынок? Где конкуренция?
Против сговора торговцев у нас существует масса организаций: антимонопольная служба, торговая инспекция, общество охраны прав потребителей и прочие антикоррупционные комитеты. Но толку с них… По этому поводу вспомнился фильм, в котором фабрикант Савва Морозов распекал жандармского офицера за то, что полиция допустила погромы на заводе Саввы. «Правительство бессильно!» — оправдывался офицер. На что фабрикант резонно возразил: «Правительство не может быть бессильным, иначе это дерьмо, а не правительство!»
Даже то обстоятельство, которое, казалось бы, по определению должно работать на потребителя, умельцы из сферы оказания услуг умудряются повернуть в свою пользу. Кажется, что много поставщиков услуг автоматически должно обратиться во благо потребителю. Может быть, в других капиталистических странах именно так и происходит. Но у нас «геометрия неэвклидова», у нас все не так, а именно наоборот. На возмущение клиента по поводу воровства его единиц с SIM-карты сотрудница спокойненько заявляет: «Да, единицы действительно куда-то исчезают. Но если не нравится, вы можете подключиться к другому оператору». То есть логика примерно такова: «Если бы мы были монополисты, мы должны были бы отвечать за эти фокусы, но поскольку есть другие операторы, просто можешь идти к ним, а мы в силу этого здесь вовсе ни при чем». По этой логике врач может загубить больного и сказать: «Не нравится — забирайте его в другое медучреждение». Идиотизм в химически чистом виде.
Поскольку закон не работает и покупатель практически беззащитен, продавцы изобретают всевозможные трюки объегоривания покупателей. Помимо традиционных фокусов с обмером, обвесом, обсчетом и прочим, выдумывают новинки. Например, многие продавцы на рынках не выставляют ценники, что позволяет торговать по дифференцированным ценам. Цену называют разную, в зависимости от визуальной оценки ранга покупателя, которую, ввиду большой практики, определяют a prima vista (с первого взгляда). Если, скажем, оценили покупательницу как опытную хозяйку, цена за килограмм черешни — 90 рублей, если оценили покупателя как дилетанта, то цена за ту же черешню — 170 рублей (неоднократно наблюдал такую картину).
Другое ноу-хау к нам привезли заезжие торговцы. Если покупатель просит, допустим, два килограмма, набирают в пакет гораздо больше: «А пусть будет три чилиграм э… давай еще немного добавлю и будет ровно пять чилиграм э… получилось шесть… возьми шесть чилиграм э…» Вскоре и наши продавцы смекнули, что этот нехитрый прием приносит неплохую прибавку к текущему гешефту. Взвешивают явно больше заявленного количества, крепко-накрепко завязывают пакет на «неизвлекаемость», в расчете на то, что покупатель из деликатности не потребует развязать этот «гордиев» узел и перевесить.
Отдельный разговор о размене денег. Как правило, продавцы требуют у покупателя деньги под расчет. Нет под расчет — иди разменяй где-нибудь и приходи. Корысти в этом, скорее всего, нет, просто хамство — мол, если покупателю надо купить, он найдет деньги под расчет. Даже в советском сельпо продавщица понимала, что не только покупателю надо купить, но и продавцу надо продать. Сейчас продавцы по-другому на это смотрят, никто не опасается оттолкнуть покупателя хамством, ибо куда бы покупатель ни пошел — везде такое же хамство. Почти в открытую провозглашается лозунг: «Покупайте у нас — в другом месте вас обманут еще больше!» Вот такая вот престранная конкуренция. В нормальной рыночной ситуации все ведут себя корректно, а если кто-то выделится своим неадекватным поведением, он теряет конкурентные преимущества и становится изгоем. У нас все так же, но только с противоположным знаком: все ведут себя по-хамски, а если кто вздумает вести себя нормально, он становится объектом нападок и его либо перевоспитывают (чё, самый умный?), либо изгоняют из своей среды. Почему же все так у нас складывается? Может быть, все дело в том, что капиталистическая система — это инородное и чуждое для нас нечто?
В 1976 году, когда еще актуальны были дискуссии о преимуществах социализма и капитализма друг перед другом, западный журналист Джек Таннер сделал пророческое предсказание: «Ничто не могло бы больше дискредитировать капитализм, чем решение русских его испробовать». Что, как видим, и произошло. Одним из основных атрибутов классического капитализма является средний класс. Многие с прискорбием отмечают, что в России, мол, до сих пор не сформировался средний класс. Ничего подобного. Давно он уже сформирован, но только в извращенном виде. В отличие от классического капитализма, в котором средний класс составляют деятельные, энергичные, предприимчивые люди, которые являются движущей силой общества, наш средний класс является тормозом развития общества, как гиря на ноге. Этот класс составляют люди, ничего не производящие, ничего не созидающие, паразитирующие на труде нормальных людей, — другими словами, трутни. Те, кто контролируют; инспектируют; надзирают; проверяют; запрещают; разрешают; возбуждают дела; закрывают дела; изымают документы; возвращают документы и прочие другие, относящиеся к этой индустрии. 
При всем при том, что к торговому сословию у нас относятся без уважения, справедливости ради надо сказать, что они не являются причиной нашего убогого существования. Арендная плата постоянно повышается, что вынуждает торговцев поднимать цены на товары. И далеко не только арендная плата, а еще много различных предвиденных и непредвиденных расходов. Все это в конечном итоге добавляется в стоимость товаров для потребителя. Как говорится в пословице: «Этот изъян разложить на крестьян».
Когда мы видим мордастый особняк вызывающей дороговизны, такой особняк редко принадлежит торговцу, чаще всего какому-то надзирающему товарищу. Надеюсь, мы доживем до того времени, когда серьезные люди будут приходить в такие особняки и спрашивать: «Товарищ, откуда такая красота неописуемая? А мы, собственно, пришли эту красоту описывать!»
 

Юрий ПЕТРОСОВ