Договорившись об интервью с заслуженным художником РСО-Алания, директором Владикавказского художественного училища Фидаром Фидаровым (информационным поводом послужило то обстоятельство, что Фидар Александрович совсем недавно переступил 45-летний рубеж) и зная не понаслышке о его потрясающем чувстве юмора, я, конечно, догадывалась, что мой визави в свойственной ему манере расскажет что-нибудь этакое, что заставит улыбнуться, но уж никак не предполагала, что просмеюсь все два часа нашей беседы, хотя говорили мы о вещах, казалось бы, серьезных. Но если радость есть высшая мудрость, как утверждали древние, то о чем, если не о серьезном, говорить с улыбкой? К тому же такой вот позитивный и веселый был на сей раз у меня собеседник — Фидар Фидаров, который во всем, даже в трудностях, может найти что-то хорошее, а если не хорошее, то уж смешное точно.
Кстати, и в своем творчестве, таком непростом и многогранном, художник Фидар Фидаров, ищущий ответы на вечные вопросы и пытающийся приподнять завесу тайны, вдруг начинает писать полные бытовой детализации жанровые картины — да так забавно, с юмором! «Каждая работа — это маленькая попытка поделиться своими чувствами, мироощущением со зрителями, — утверждает он. — Речь, конечно, не о пейзаже или портрете на заказ. Чем не хочется делиться, так это негативом. Его в нашей жизни и без того много. Я люблю пошутить. Приятно наблюдать, когда люди, глядя на твою работу, начинают по-доброму улыбаться. Почему бы, скажем, не пошутить на тему любви? Есть у меня, конечно, вещи более романтичные. В юности хотелось быть загадочным, интересовали потусторонние темы. А сейчас я понял, что людям не хватает юмора, смеха. Горя вокруг предостаточно. Поэтому хочется, чтобы было как можно больше положительных эмоций».
В кабинете директора Владикавказского художественного училища глаза разбегаются, когда смотришь на притаившуюся на полках рукотворную красоту. «Дипломные и курсовые работы студентов отделения декоративно-прикладного искусства», — не без гордости комментирует Фидар Александрович и широко улыбается. «А в коридоре работы живописцев, внизу и в актовом зале — дизайнеров», — продолжает он. И рассказывает совершенно потрясающую историю о том, как выпускник Владикавказского художественного Заурбек Тавасиев своей дипломной работой отдал дань уважения родному училищу. Юноша собственноручно выковал оригинальную вывеску, которая красуется сейчас у входа. Да что и говорить, невооруженным глазом видно: студенты любят свою альма-матер. И потому оставляют по себе такую вот добрую память.

Альма-матер

— У нас очень хорошее училище, со старыми, добрыми традициями, — перехватив мой вопросительный взгляд, утверждает Фидар Фидаров.
— Когда вы только начали директорствовать в учебном заведении, которое сами когда-то окончили, то, помню, говорили, что вторым домом оно еще не стало. А как сейчас, спустя шесть лет?
— Домом родным оно стать не может, потому что это рабочее место, но с 1985 года училище стало для меня вторым домом. Утверждая обратное, я тогда лукавил. 
— Как давно вы преподаете в училище?
— С 1996 года. А еще раньше поработал в Лицее искусств, преподавал в суворовском училище, музпедучилище… В настоящее время больше времени я провожу здесь, нежели дома. Это как школа и продленка. Сейчас мой дом находится в большем запустении, чем училище. Потому что дому я уделяю меньше внимания. И это плохо, наверное…
Опыта я, конечно, за прошедшие годы набрался. Поначалу, да, было очень тяжело. Многих вещей я не знал и пытался форсировать: пятилетку за два года. 
— Помню, помню. Вы тогда говорили, что первый год был хозяйственный…
— Да, да. Второй был посвящен ученикам: мы тогда взяли курс на участие в фестивалях, выставках, конкурсах. Третий — педагогическому коллективу. Мне всегда хотелось, чтобы сюда не попали случайные люди. Были и те, кто приходил и уходил. Но это закономерный процесс, если в коллектив попадают случайные люди. А очень хочется, чтобы здесь работали наши люди, начиная с вахтера дяди Володи — Владимира Павловича Бородавченко, у которого недавно была персональная выставка в Национальной научной библиотеке. Наши дети с ума сходят оттого, что ночной сторож берет мольберт, ставит краски и профессионально пишет. Я им отвечаю: «Так он же профессиональный художник!» Это на самом деле так. Вот такие люди должны работать в художественном училище.
И я сегодня счастлив, что коллектив у нас подобрался творческий. Если б не было такого коллектива, не было б меня. Не было б наших учеников (в училище обучаются очень хорошие, творческие ребята!), не было бы такого педагогического коллектива. Не было бы старой гвардии, тех, кто стоял у истоков, ничего бы вообще не было. Как можно забыть, что в 1973 году сам министр культуры Солтан Евгеньевич Ужегов тратил уйму времени, чтобы помочь училищу встать на ноги. А какие в пору моего ученичества у нас были учителя! А директор Таймураз Сергеевич Гагоев — прекрасный педагог по композиции!

Это так 
по-владикавказски

Неожиданно наш разговор потек совершенно в ином направлении.
— Я свой город очень люблю, — воскликнул вдруг Фидар Фидаров. — Помню, папа часто рассказывал, как его отец, мой дед, Заурбек брал своих троих детей за руки и вел их с улицы Ардонской, где они жили, прогуляться по проспекту. Дед на проспекте встречал то одного, то другого своего знакомого. Слово за слово. В общем, до конца проспекта доходили к вечеру. Все в нашей семье знали эту историю про то, как дети не любили гулять по проспекту. Но я, как и мой дед, шел со своими детьми гулять именно туда и тоже по пути встречал массу знакомых, с которыми останавливался, разговаривал. И как-то моя дочь Дзера, намекая на деда, мне сказала: «Все повторяется. Через поколение».
— Это так по-владикавказски. А родители ваши люди творческие?
— Да. Отец окончил художественно-графичес-кое отделение педучилища, работал художником-оформителем. Мама учи-
лась там же и тоже работала художником-оформи-телем. На съемках наших художественных фильмов 
она поработала художни-ком-гримером.
— А дед, о котором вы так сочно рассказывали?

Дед

— Дед мой тоже рисовал. До войны работал художником-оформителем. Был хорошо знаком с такими художниками, как Зарон, Кочетов. В шестнадцать лет дед захотел поступить в Академию художеств. Поехал в Ленинград. А это был ноябрь. Прием, естественно, давно закончился. Деду сказали: «Приезжайте на следующий год». А он не растерялся и пошел на прием к Кирову. Тогда простой человек мог запросто попасть к сильному мира сего. Зашел и сказал: «Здравствуйте, Сергей Миронович! Вы помните, я вам дважды коня подводил?» А дело было так: в 1917 году, когда дед был еще ребенком, его родители поселились во Владикавказе на Ардонской, как раз напротив Тенгинского полка. Дед рассказывал, что действительно дважды подводил Кирову коня. Тот, скорее всего, его не вспомнил. Но вида не подал. Ответил: «Конечно, помню». Киров позвонил тогда ректору. Тот ему ответил: «Пусть на следующий год приезжает, без экзаменов возьмем». Чтобы не ездить туда-сюда (а на дорогу уходило в ту пору много времени), дед решил остаться в Ленинграде. Работал грузчиком. Жил на Лиговке. А потом поплавал в Неве и серьезно заболел. Пришлось вернуться домой. Так в Академии ему и не довелось поучиться.
После войны в сорокалетнем возрасте дед перешел на хозяйственную работу. Он и меня, помню, напутствовал: «Рисуешь — это хорошо. Но пора тебе на хозяйственную работу переходить». Вот и я в 40 лет, получается, перешел на хозяйственную работу. (Смеется.)

Художники — 
народ особенный

— Будучи директором училища, с какими проблемами вы сталкиваетесь?
— Художественное училище — это учебное заведение. И, как в любом учебном заведении, проблем, конечно, хватает. Здание старое. Ремонт требуется. Но для нас, художников, текущие краны или не заполняющиеся водой бачки — это не проблемы. Для нас проблема, когда тема в голову не идет, или вот краски подорожали. А бытовые проблемы мы решаем творчески.
Если бы в нашей жизни имели место сказочные превращения, то срезать бы это помещение вместе с его обитателями и перенести в горы. Ведь наши дети отличаются от тех, которые бродят по улицам. Они добрые, светлые. Мы со своей стороны прилагаем все усилия, чтобы сделать их еще добрее и светлее. Потому что училище — это мафия.
— ?
— «Мафия» в переводе со старого итальянского означает «семья». Подзабылось изначальное значение этого слова. 
— И какие методы вы используете, чтобы позитивно и результативно влиять на своих учащихся?
— Разные. Видя в ребенке злое начало и злое продолжение, мы пытаемся разубедить его, что он художник. Потому что художник злым быть не может. А вообще ребята здесь учатся очень талантливые, я бы даже сказал, разносторонне талантливые. Они и танцуют, и поют. Художники на самом деле даже большие лицедеи, чем актеры. Просто они глушат в себе все, не относящееся к профессии.
— А у вас у самого на творчество время остается?
— Если честно, то нет. Но попытки бывают. 13-го в Доме-музее Коста откроется выставка работ наших педагогов. Приходите. Посмотрите.
— С удовольствием приду.
— Даниил Гранин в одном из своих рассказов пишет, что директором художественного училища может быть человек, который поставил на себе крест. Но я все же очень надеюсь выйти из этого состояния… Кстати, о Гранине. Я сейчас многие книги перечитываю благодаря своим детям. Даниил Гранин у дочери по программе.

Продолжение — в детях

— Где учится ваша дочь?
— В нашем училище на четвертом курсе на отделении декоративно-прикладного искусства.
— А сын?
— Давид по-прежнему в Лицее искусств, в восьмом классе. Но мечтает о военной карьере — ГРУ, «Альфа». После того как побывал в военно-спортивном лагере «Балц», утвердился в своем решении. Даже спит в берцах… Мы патриоты России. Я люблю свою родину. Поэтому никогда бы никуда за кордон не уехал. Я, видимо, принадлежу к тому поколению, которое могло кинуться с гранатой под танк. Так нас воспитывали.

О корнях

На вопрос «Чем вы гордитесь?» Фидар Фидаров дал совершенно неожиданный ответ.
— Горжусь, — сказал он, — своей фамилией. Потому что она истинно осетинская — фарсаглаги. Горжусь своими дедами — и одним, и вторым. Горжусь своими бабулями. Мой дед по материнской линии — прямой потомок Зураба Магкаева, главы Осетинского посольства, отправившегося в 1749 году в Петербург. Заключенный тогда договор моя мама видела у моей прабабушки в сундуке. Потом он куда-то исчез.
Я горжусь тем, что в моей фамилии во много раз больше выдающихся созидателей, чем негодяев… Сам я никогда не пользовался родственными связями. Хотя и знаю, что мои родственники в любой момент мне помогут, подставят свое плечо. Но я молю Бога, чтобы такого не случилось, чтобы я сам больше помогал им… В общем, я всегда старался и стараюсь не позорить свою фамилию.

В 45 — баба ягодка опять. А мужик?

— Вот говорят: «В 45 — баба ягодка опять». Что бы вы, перефразируя это выражение, сказали о 45-летних мужчинах?
— «Ягодка опять» — это состояние души. А так что изменилось? Было 44, лег спать, утром проснулся, и тебе уже 45. Когда мне в день моего рождения позвонила Мадина Атаева, чтобы поздравить, она спросила: «Ты ощущаешь тяжесть возраста? Или нам всегда 25?» «Нет, — ответил я, — иногда 16. Ладно, 17». И это благодаря тому, что я работаю здесь, с молодежью.
Помню, когда мне исполнилось 33, все говорили о том, что я достиг возраста Иисуса Христа. Сидели мы в день моего 33-летия с Серегой Савлаевым в мастерской и рассуждали на эту тему. Я ему тогда сказал: «Вот мне сегодня 33. Учения я не создал, учеников разбазарил, мертвого Паниковского не воскресил». (Смеется.)

Вопрос тривиальный 
в отличие от ответа

— О чем вы мечтаете?
— Если глобально, то о том, чтобы все мы жили в стране, в которую все мечтают переехать. 
— А ведь так со временем и будет. Все провидцы предсказывали, что будущее за Россией, что все жители Земли будут мечтать жить в России.
— Я уверен, что так будет. А если говорить о личном, то я мечтаю увидеть своих детей достойными гражданами страны, людьми, довольными своей жизнью, здоровыми, счастливыми. Хочу писать. Хочу писать и как живописец, и ручкой по бумаге.
— Да, кстати, из-под вашего пера вышли в свое время замечательные рассказы, которые публиковались в журнале «Дарьял».
— Хочу чтобы на все это у меня было время.
— Какие темы волнуют?
— Мужчина — женщина, добро — зло, черное — белое, старость —  молодость. И, конечно же, любовь.
— Пусть все, о чем вы мечтаете, сбудется. Удачи вам, счастья, здоровья и творческого вдохновения.

Беседовала 
Ольга РЕЗНИК