22 ноября мне позвонил народный артист России Вячеслав Вершинин. Позвонил, чтобы поблагодарить за статью о премьере поставленного им на сцене Русского театра спектакля «Нельская башня». И хотя говорили мы вроде бы о вещах приятных, голос у моего собеседника был грустный. Поинтересовалась, в чем причина. Оказалось, что 22 ноября для семьи Вершининых — день особенный, день памяти. Эта дата обозначена на похоронке, которую получила мама Вячеслава Григорьевича в далеком 1941 году на его отца.

Все документы, связанные с Григорием Васильевичем Вершининым, отцом артиста, — справки, свидетельства, фотографии — его сын хранит свято, как хранила их когда-то до самого последнего своего дня мама Вячеслава Григорьевича Татьяна Федоровна…

Со своим будущим мужем Григорием Вершининым юная Таня Гоян, дочь молдаванина и украинки из Кировоградской области, познакомилась в городе Белостоке, который в 1939 году ненадолго (сейчас это территория Польши) вошел в состав СССР. Тогда в этих местах проходила государственная граница Советского Союза, что и стало причиной передислокации из Подмосковья в Белосток инженера-сапера, младшего лейтенанта Григория Вершинина — здесь он прокладывал вместе с сослуживцами государственную границу. А юная красавица Таня, недавняя выпускница Кировоградского педагогического училища, начинала в этих местах свою трудовую биографию: преподавала в младших классах — учила детвору разумному, доброму, вечному.

Так сложилось, что в Белостоке пути молодых людей пересеклись. Они познакомились, узнали и полюбили друг друга. В феврале 1941-го расписались и были счастливы. Ах, если бы не война…

Свой первый бой младший лейтенант Вершинин принял все в том же Белостоке. В первые же дни войны он был тяжело ранен. По дороге в эвакогоспиталь, когда поезд после бомбежки остановился на продолжительное время в городке Знаменка Кировоградской области, на подводе, весь перебинтованный и загипсованный, чудом добрался он до Кировограда, куда его горячо любимая беременная жена уехала еще до начала войны навестить родню. Григорий Вершинин очень переживал за нее, поэтому и решился на столь для его здоровья рискованную поездку. Уж он-то хорошо знал, что жену пограничника-сапера немцы, которые могут занять Кировоград, ни за что не пощадят. Да и кто мог дать гарантию, что кто-нибудь из соседей не донесет на нее?

Всеми правдами и неправдами Григорий убедил Татьяну поехать с ним, несмотря на возражения ее матери. Пять дней она ехала в тамбуре того поезда, который вез в тыл в числе других раненых и ее мужа. В вагон женщину не пустили — ничего не поделаешь, карантин. Но все же это было лучше, чем оставаться на без пяти минут оккупированной территории.

В Краснодаре пути-дороги Григория и Татьяны Вершининых разошлись — как оказалось, навсегда. Его направили на излечение в эвакогоспиталь в Сочи. А она уехала в Среднюю Азию к жене своего брата Ивана, военного летчика. К слову, все три брата Татьяны Гоян были военными летчиками, и все трое погибли, защищая родину…

22 ноября 1941 года Татьяна Федоровна получила похоронку на мужа — младшего лейтенанта Григория Вершинина, который после излечения вновь отправился на фронт (служил в 343-й стрелковой дивизии 620-го отдельного саперного батальона) и пал смертью храбрых в битве за Ростов-на-Дону. То было одно из первых успешных наступлений Красной Армии в войне, наряду с битвой за Москву и Ельнинской операцией.

А 19 января 1942 года в городе Токмак, в Киргизии, у Григория и Татьяны Вершининых родился сын, которого отец так ни разу и не увидел. В эти дни наши доблестные воины били немцев под Москвой. И поэтому своего первенца и единственного ребенка (Татьяна Вершинина больше не выходила замуж) молодая вдова нарекла Вячеславом — Славой.

В 1944-м маленький Слава Вершинин вместе с мамой вернулся на Украину, в только что освобожденный от немецко-фашистских захватчиков Кировоград. Так потом долгие годы они и жили все вместе в коммунальной квартире: Слава, его мама, бабушка и двоюродная сестренка Валя. Было и голодно, и холодно, и всякое бывало. И еще Вячеслав Григорьевич хорошо помнит, как завидовали они, мальчишки, своим сверстникам, чьи отцы вернулись с войны живыми…

Понимание того великого подвига и служения, что взвалило на свои плечи поколение их отцов, дети войны осознали гораздо позже, когда стали взрослыми. «Я горжусь своим отцом, который отдал жизнь за Родину», — очень спокойно, совсем не пафосно произносит Вячеслав Григорьевич.

Сегодня он известный актер, народный артист России, лауреат Государственной премии им. Коста Хетагурова, уверенный в себе человек. Только вот голос по-прежнему предательски дрожит и на глаза наворачиваются слезы, когда читает он стихотворение Олега Дмитриева «Поколение». Оно о них, детях войны, таких, как Вячеслав Вершинин, сын солдата, не вернувшегося из боя:

Что в нас осталось от войны?

Не в чистом небе грохот грома,

А ощущенье тишины

Отцом оставленного дома…

С приходом мирной тишины

Сосредоточенные дети

Совсем не так, как до войны,

Мы стали жить на белом свете.

Послевоенные года

В своих свершеньях постепенных

Не возвратят нам никогда

Тех невозможных, довоенных…

И к непогоде в нас она

Болит, болит, не заживая,

Отечественная война,

Война вторая Мировая.

Ольга РЕЗНИК