Мало кого оставил равнодушным материал «Во имя спасения осетинского народа», подписанный представителями нескольких фамилий и опубликованный в «ПО» в № 9 от 13 марта. Об этом свидетельствуют звонки в редакцию и материалы, которые к нам поступают.

Свое мнение по этой насущной национальной проблеме высказал также один из самых авторитетных и уважаемых представителей осетинского народа генерал-полковник Станислав Николаевич Суанов.

Разумеется, трудно не согласиться с убедительными доводами и жесткими аргументами, приведенными в этом, я бы сказал, программном заявлении, и готов подписаться под каждым его пунктом. Но согласимся, что подобного рода крик о спасении нации звучит не в первый раз. Удручает то обстоятельство, что всякий раз этот крик только эхом отдается в горах, теряясь среди ущелий и расселин. Такое положение дел будет сохраняться, надо полагать, до той поры, пока нация не испытает реальный страх исчезновения как этнос. А пока мы не испытываем страха и спокойно наблюдаем, как исчезает наш язык, как на глазах разваливаются нравственные устои осетин, складывавшиеся веками. Пока почему-то не страшно, что из-за катастрофически низкой рождаемости и массового оттока молодежи в поисках работы за пределы республики совсем скоро мы растворимся среди других народов, и тогда мы точно станем аланами, то есть от нас останется одно название.

Мы не боимся исчезнуть и нам не страшно еще и потому, что не испытываем более той всепоглощающей гордости за свой народ, что из века в век вдохновляла нас и поднимала к самым высоким нравственным ценностям. Более того, порой бывает до боли стыдно и обидно за то, что позволяют себе некоторые осетины в обществе, в повседневной жизни, в быту. То, что раньше осуждалось, сегодня считается примером успешности и доблести. По моим ощущениям, на фоне всеобщей безответственности, вседозволенности и жажды наживы утрачена очень важная нравственная составляющая нашей нации – всегда присущая ей самодисциплина, которую, считаю, необходимо возродить. Сколько помню себя, с юношеских суворовских лет вплоть до генеральских седин, внутренний голос в определенных обстоятельствах всегда подсказывал мне: «Тебе это нельзя, ты осетин!» То есть самодисциплина, которую не надо идентифицировать ни с религией, ни с агъдау. Это фактор гораздо более серьезный и самоорганизующий, который уходит корнями в далекое прошлое и достался осетинам в наследство от военных организаций тех же скифов, сарматов, алан. Только четкая иерархия и жесткая дисциплина способны были обеспечить жизнеспособность и развитие наших предков. Кто бы сейчас что ни говорил о диких ордах кочевников, это были управляемые и организованные огромные массы людей. Именно самодисциплина помогла осетинам возродиться как нации после глобальных катастроф.

И далеко не случайно, что ни у одного малого народа не было столько военных, как у осетин. Это генетическая тяга к порядку, к дисциплине, к воинской доблести. Став военным, осетин оказывался в своей стихии, то есть морально-нравственный кодекс офицера, включающий в себя такие понятия, как уважение к старшему, долг, честь, полностью соответствовал его мировоззрению и воспитанию.

Уверен, что разрушение устоев нации началось в том числе и тогда, когда из жизни осетин, из-за трагических исторических катаклизмов, выпала такая прослойка, как военная интеллигенция, которая играла исключительную роль в формировании и поддержании высоких нравственных ценностей. Думаю, наряду с другими мерами, есть необходимость воспитания нашей молодежи на примере той самой прославившей Осетию военной интеллигенции, как дореволюционной, так во многом и советского периода. На примере их боевых и, не в последнюю очередь, нравственных достижений рассказывать молодым, что невозможно было даже представить, что человек, носящий погоны, способен на бесчестный поступок, быть бестактным по отношению к кому бы то ни было, оказаться трусом на поле брани или лебезить перед кем бы то ни было.

Это, если хотите, была высшая каста, на которую стремились быть похожими, старались ей подражать, мечтали попасть в ее ряды все молодые осетины. Если бы у других малых наций было столько положительных примеров для подражания, они бы это сделали национальной идеей.

Да, сегодня осетины нуждаются, на мой взгляд, в национальной идее, которая бы стала объединяющей и дисциплинирующей силой. Можно по-разному относиться к классикам марксизма-ленинизма, но нельзя не согласиться с формулой: «Идеи становятся силой, когда они овладевают массами!» При том условии, что массы мало кому сейчас верят. Они видят разницу между словами и делами назначенных руководителей и разного рода общественных деятелей и духовных пастырей. В данных обстоятельствах необходим проводник, который бы эти идеи донес до людей, до масс. Это может быть и реально авторитетный лидер, не важно, кто он по профессии, сколько ему лет, не важно –  мужчина или женщина, или же авторитетная общественная организация, или же авторитетная власть, наконец. А лучше бы и те и другие вместе. Главное, чтобы они пользовались реальным уважением людей. Главное, чтобы им люди поверили и пошли за ними. Важно также, чтобы на решение столь сложной, судьбоносной задачи был мобилизован весь интеллектуальный потенциал нации как в самой Осетии, так и за ее пределами. Ясно, что на это уйдут годы, но не приходится сомневаться и в том, что только объединенный общей целью, общей идеей народ способен вернуть самодисциплину и начать исправлять пороки, поразившие его. Невозможно только административными запретами решить проблемы, стоящие перед нашей нацией. Такого рода лечение, разумеется, тоже необходимо, но оно может принести только временное облегчение больному. Надо добиться того, чтобы организм сам стал отторгать заразу. 

А начнем мы возвращаться к себе тогда, когда осетин в любой ситуации – и в бою, и в общении со старшими, и в обществе женщин, среди младших, среди соседей, а также представляя свой народ за пределами Осетии, – способен будет сказать: «Честь имею!»

«Пульс Осетии»