58 полицейских, охраняющих границу с Ингушетией, готовы выйти на митинг против руководства МВД

Ко мне обратился один из старейших моих подписчиков с просьбой о помощи. Выяснилось, что он действующий сотрудник полиции, и проблема в том, чтобы помочь группе полицейских донести до общественности происходящее в МВД республики. Я пригласил их к себе и проговорили мы около полутора часов. По ходу дела я вёл записи и представляю их вашему вниманию.

MD: Прежде всего, что за группу вы представляете?

П: Нас 58 человек, все являются сотрудниками полиции в Правобережном районе. Среди нас ребята со всех 11-ти населенных пунктов нашего района. Плюс ребята из Владикавказа, Эльхотово и Архонской. Вообще нас около сотни, но судится пока только наша, так сказать, инициативная группа.

Пометка: мне передали полный список подписантов с ФИО, адресами и номерами телефонов. География такова: Беслан — 13 человек, Ст. Батако — 12, Цалык — 5, Зильги — 5, Нов. Батако — 4, Заманкул — 3, Хумалаг — 3, Эльхотово — 3, Владикавказ — 2, Брут — 2, Раздзог — 2, Фарн — 2, Архонская — 1, Ольгинское — 1.

MD: В чём суть ваших претензий к руководству МВД?

П: Наши сотрудники несут охрану на административной границе с Ингушетией. Работаем мы по графику «сутки через сутки», хотя должны «сутки через трое», и эта работа никак не оплачивается. Черт с ним, с переработкой, мы готовы работать столько, сколько нужно для безопасности республики, но ведь и нам надо кормить свои семьи.

MD: И много вы перерабатываете?

П: В документах, что мы передали, есть подробная таблица переработок, которую мы составили на основе постовых ведомостей. Например, за период с января 2013-го по октябрь 2015-го, большинство из нас в среднем переработало 180 дней.

MD: То есть полгода из почти трех лет работы каждый из вас провел на постах? Бесплатно?

П: Ну, это в среднем. Есть и молодые сотрудники, переработки которых пока не больше месяца. Самая большая цифра переработки за указанный период у одного нашего товарища из Зильги — 253 дня. Подчеркну, такое происходит уже около 10-ти лет.

MD: И какова реакция?

П: Руководство МВД в лице начальника полиции по охране общественного порядка МВД по Северной Осетии Сергея Гончарова, заявило, что «сутки через сутки» мы никогда не работаем. Это просто ложь. Или Гончаров не владеет ситуацией, что ещё хуже при его должности.

MD: Итак, вы подали в суд на своё руководство, неужели для вас это осталось безнаказанным?

П: Начальство нам регулярно высказывается в духе, мол, «вы кляузники», но пусть это останется на их совести. Без гонений, конечно, не обошлось. Сократили, например, 8 человек, хотя в отделении острая нехватка сотрудников. Теперь за малейшее нарушение нам сразу объявляют выговор. Тех, кого посчитали «зачинщиками бунта», перевели в другие отделения без их согласия, несмотря на то, что это категорически запрещено.

MD: А зачем?

П: Форма давления. Они думают, что изолировав парней, им легче будет разобщить коллектив.

MD: Не знал, что у вас недобор. По моим ощущениям, уже чуть ли не треть республики в полиции.

П: Нет, у нас острый недостаток сотрудников. Из-за сокращений, оставшиеся сотрудники должны работать ещё и за них. Думаю, это такая изощренная форма мести за то, что мы посмели пожаловаться. Мы же письмо Путину написали. Оттуда пришло указание нашему начальству, мол, «разберитесь». Вот они и «разобрались».

MD: А на безопасности республики происходящее не сказывается?

П: Конечно, сказывается. Во многом из-за этого и терпели столько. Тут еще недавно убрали два поста, и граница совсем в решето превратилась. А если завтра, не дай Бог, случится новый «Беслан», кто будет за это отвечать?

MD: Что вообще собой представляет эта граница? Есть ли польза от этих постов?

П: А вы спросите у жителей сёл приграничных есть ли от них польза. Мы регулярно ловим на границе людей с оружием, перевозчиков наркотиков и краденых машин, а предотвращенные случаи угонов скота через границу вообще не поддаются счету.

MD: Насколько эта работа опасна для вас самих?

П: Ну, с момента окончания осетино-ингушского конфликта было много эпизодов против нас: засады, обстрелы, попадали люди в заложники, многие стали инвалидами. Теракты были.

MD: Как например теракт, когда погиб Заур Джибилов?

П: В том числе.

Пометка: «Ценой собственной жизни младший лейтенант Заур Джибилов спас жизни своих сослуживцев и не пропустил на территорию республики смертоносное оружие. Благодаря его мужеству удалось избежать террористического акта на территории Северной Осетии. Указом № 1514 Президента России от 12 ноября 2012 года младшему лейтенанту полиции Джибилову Зауру Таймуразовичу за мужество и героизм, проявленные при исполнении служебного долга, было присвоено звание Героя Российской Федерации (посмертно)»

MD: Вы были знакомы с ним?

П: Бок о бок проработали 4 года.

MD: И у него были те же проблемы с этими переработками?

П: Да, конечно. Думаю, будь он жив, он был бы с нами рядом сегодня.

MD: Вы думаете в Москве не знают о ваших проблемах?

П: Думаю, местное МВД обманывает Центр, посылая другие данные постовых ведомостей. Однако и Центр особого желания разобраться в ситуации не проявляет. Поэтому мы и хотим привлечения общественность к нашей проблеме. Речь ведь не просто о сотне полицейских, а о сотне семей.

MD: Среди них есть многодетные семьи?

П: Да, у нас есть сотрудники у которых по 4-5 детей.

MD: А почему вы решили именно сейчас начать борьбу за свои права?

П: Да накипело! Кроме того, есть надежда, что новое руководство республики прислушается к нам. Тамерлан Агузаров в курсе наших проблем, мы послали и ему письмо. Он вроде поручил разобраться, но от этого стало еще хуже. Мы постоянно ощущаем давление начальства.

MD: А не являетесь ли вы частью пресловутых «третьих сил», на которые намекали некоторые ваши коллеги после убийства Владимира Цкаева? Многие всерьез говорят чуть ли не о заговоре против нынешнего министра Ахметханова.

П: Это всё не при Ахметханове началось, а еще при Аренине. Что касается ситуации с Цкаевым, то мы прямо заинтересованы в поимке и наказании виновных. Это дело стало большим ударом по авторитету полиции в обществе.

MD: В начале разговора вы сказали, что готовы выйти на митинг, если понадобится. Что вас останавливает?

П: Мы не хотим этого делать до решения суда, но нас фактически вынуждают действия судьи Хадиковой, ведущей наше дело.

MD: Уже было заседание?

П: Уже было 5 заседаний. Первое заседание не состоялось потому, что не было ответчика. Второе не состоялось из-за болезни судьи. Третье заседание — форменный цирк, судья без какого-либо внятного основания выгнала нашего адвоката (Видинеев С.М. – прим. ред.) из зала суда! Мы покинули зал вслед за ним и в знак протеста не явились на остальные два заседания, требуя смены судьи. При этом ответчику не было задано ни одного вопроса! Такому «суду» мы просто не доверяем!

MD: Спасибо за рассказ. Удачи в вашем деле.

П: И вам спасибо. Всех жителей республики с праздником!

Магас Дедяков